Пластиковая угроза в Ульяновской области
— Александр, во-первых, с праздником! А во-вторых, скажи, как изменилась экологическая ситуация в регионе за последние 10 лет?
— Никак. Поясню. Это немного странный вопрос. Оценивать можно только по конкретным параметрам: состояние лесов, качество воды, воздуха — то есть тех сред, в которых мы живём. Если говорить в общем, то выбросов стало меньше. Предприятий, которые раньше загрязняли, уже нет, а новые работают практически с нулевыми выбросами. Даже в Свияге появились раки — их не было десятки лет. Но есть другая проблема: в ливневую канализацию попадает всё больше мусора.
— Кстати, о мусоре. На окраинах Нового города и в сельских районах полно стихийных свалок.
— Это отчасти даже не экология, а наше потребление. Люди стали больше использовать упаковки, пластика — отсюда и проблема. Его стало больше не только на официальных полигонах, но и на несанкционированных свалках. Если сравнивать с ситуацией 10 лет назад, мусора действительно прибавилось. Пластик — угроза всему живому: он попадает в реки, в воду, и уже доказано, что микропластик — серьёзная проблема. Раньше его не было, а сейчас он есть даже в нашей области.
— А что с воздухом? Жители Нового города жалуются на запах гари, какую-то вонь…
— Вонь — не показатель содержания вредных веществ. Извините, но в туалете тоже пахнет. Крупных промышленных предприятий, которые раньше загрязняли воздух, уже нет, но их заменили мелкие мебельные производства. Вот, например, в Новоульяновске люди жалуются на дым и запах, но по замерам качество воздуха там даже лучше, чем в Ульяновске. Поэтому, говоря об экологии, нужно рассматривать всё по отдельности.
Возьмём леса. Ситуация неоднозначная: объёмы вырубок растут, но за последние 20–30 лет многие сельхозполя заросли лесом — это частично компенсирует потери. Но главное — это изменение климата, и мы все его ощущаем.
— А что с водой? На Центральном пляже опять запретили купаться — и в бассейне, и в Волге.
— Раньше тоже купаться было нельзя. Просто сейчас контроль строже. Говорят, что участились случаи заболеваний. Но их не стало больше — просто методы диагностики улучшились. В 40–50-е годы анализы вообще никто не делал.
— Ты смотришь на всё довольно оптимистично…
— Не оптимистично, а реалистично. Да, в Волге купаться нельзя, но основной вред не от водорослей, а от канализационных стоков и микропластика. Пластик попадает в рыбу, а через неё — к нам в организм. Вот это куда опаснее, но об этом почему-то мало говорят.
— Власть делает всё возможное для улучшения экологии?
— Все привыкли винить власть, но начинать нужно с себя. Загрязнение Волги и Свияги — это в основном результат наших действий: стоки с полей, навоз, ливнёвки, машины… Что может сделать власть? Контролировать. Вот, например, Черное озеро: сколько субботников проводим, а мусор всё равно каждый раз находим.
Взять ту же Беларусь: выбросил бутылку у дороги — получил серьёзный штраф. У нас же штрафы за нарушения экологических норм смешные. Водителей наказывают, а тех, кто мусорит в природных зонах, — нет. Это большой минус нашей системы.
- А что ты скажешь на счет памятников природы региона?
- Безусловно, необходимо уделить особое внимание состоянию памятников природы Ульяновской области, которые остаются без должного контроля и защиты. Неоднократно поднимался вопрос о необходимости эффективной работы Дирекции по охране особо охраняемых природных территорий (ООПТ) региона. На фоне недавней смены министра природных ресурсов и экологии Ульяновской области, общественность, включая нас - экологов, вновь обращает внимание на важность принятия конкретных мер по защите ООПТ.