Николай Дурманов: Россия может спасти планету от экологической катастрофы

Участник дискуссионного клуба «Валдай» объяснил, почему именно Россия может спасти планету от глобального потепления.

Президент России Владимир Путин, выступая на заседании Валдайского клуба, призвал отказаться от чрезмерного потребления ради экологии и процитировал "Маленького принца" Экзюпери: "Есть такое твердое правило. Встал поутру, умылся, привел себя в порядок — и сразу же приведи в порядок свою планету".

Нам нужно срочно вынимать углекислоту из атмосферы — это все понимают, потому что климат меняется необратимо. На форуме ведущих политических экспертов-аналитиков говорили о связи пандемии и современных климатических изменений. И хотя с формальной точки зрения есть несколько стран, которым глобальное потепление не грозит немедленной катастрофой, мы все в одной лодке, и поэтому борьба с глобальным потеплением любыми способами — это общая задача.

Последние 150 лет индустриализации привели к тому, что количество углекислоты в атмосфере стало повышаться. И есть два подхода к решению проблемы. Один подход — давайте сокращать выбросы СО2, сокращать потребление углеводородного топлива и угля, используя технологии, минимально вредные для экологии.

Если не снижать поток углекислоты и вообще парниковых газов, который сейчас идет в атмосферу, то нас ждет потепление на несколько градусов, а это всепланетная катастрофа. Хотя, справедливости ради, есть большое количество ученых, которые совершенно не мыслят в таких апокалиптических традициях, но, тем не менее, проблема есть.

Но есть и другой подход — секвестрация углерода. Так называют процесс трансформации углерода в воздухе в почвенный углерод. А углекислый газ, как известно, поглощается растениями в процессе фотосинтеза. Это означает, что кроме того, что мы можем прекратить выбросы парниковых газов, мы можем извлечь их из атмосферы.

Это целое направление, и называется оно "технология негативной эмиссии". Смысл ее в том, чтобы не сокращать, а вынимать, как бы ремонтировать нашу атмосферу. В принципе, это вполне достойно человека, как главного вида на планете, главного паразита и хищника, главного действующего лица той эпохи, которая называется антропоцен.

Мы определяем судьбу планеты. Самое время начать ремонтировать то, что мы последние сто лет портим, а именно — нашу атмосферу. Есть целое направление, которое называется геоинженерия — ремонт планеты в целом. Придумано даже несколько фантастических способов: насыпать в океаны удобрение, чтобы водоросли росли и поглощали углекислоту, выделяли кислород, разрушить какие-то скалы, построить огромные машины, которые будут отфильтровывать углекислоту из атмосферы.

Но есть подсказанный природой надежный способ — вынимать углекислоту с помощью растений, этим и занимается секвестрационная индустрия, которая, наверное, будет главной в XXI веке. Главной не только потому, что она важна для здоровья планет, но и потому, что она с экономической точки зрения будет чрезвычайно интересным явлением.

Считается, что секвестрационная индустрия превзойдет по денежному обороту все, что мы до сих пор знаем: и энергетику, и IT, и машиностроение. Пришла пора России участвовать в секвестрационной индустрии — и стать в ней лидером. Для нашей страны открывается золотой век, ведь мы — лидеры по секвестрации углерода.

У меня есть лесная карбоновая ферма — это участок земли, на котором растут растения, задача которых извлекать из атмосферы углекислоту. Крайне важно, чтобы эта углекислота и осталась в виде растений или в виде почвы, потому что, если мы вырастили траву и сожгли ее, то никакой СО2 мы из атмосферы не извлекли, а просто на время поместили ее в растения, а после снова отправили в виде углекислоты в атмосферу.

Здесь важна долговременная секвестрация. Леса в этом смысле — не только то место, где поглощается углекислота, но и место, где она хранится. Из этих лесов можно делать строительные материалы — не из цемента, который страшно неэкологичный, не из железа, у которого огромный углеродный сред. И из этого строительного материала строить города, дороги, причалы, терминалы.

Давайте посмотрим на карту Российской Федерации — более 17 млн кв.км, из которых 8 млн — это леса. Это означает, что мы — абсолютные природные планетные лидеры для секвестрации. Но для этого нужно поработать, нужно, чтобы секвестрация шла не только от природы. Необходим набор секвестрационных технологий — подбирать особые породы деревьев, следить, чтобы не было пожаров, чтобы леса не болели.

Возможно, дело дойдет до «лесов-киборгов» и особенных специальных растений, которые быстро растут, не боятся вредителей, болезней, ураганов и засухи, стоят долго и не горят. И такие деревья сейчас есть.

Сегодня по всему миру десятками тысяч возникают карбоновые фермы. Это сельхозпроизводители, которые меняют свои традиционные технологии и используют регенеративные, восстанавливающие. Их задача — восстановить то количество углерода в нашей почве, которое было до того момента, когда первый охотник-собиратель решил что-то посеять. Мы слишком обеднили почву углеродами, а теперь время снова накапливать его там.

Возникла новая профессия — карбоновые лесоводы, чья задача — воспроизводить леса, смысл которых — очищать атмосферу от углекислоты. Мы подчитали, что полмиллиарда гектаров земли, засаженных хорошим лесом, хватит, чтобы существенно исправить ситуацию с климатическими изменениями.