Алексей Екайкин: Экология будет влиять на политику
Участник Валдайского форума рассказал об экологической дискуссии в ходе мероприятия.
На заседании Валдайского клуба мы обсудили, как экология будет влиять на политику. В центре разговора неслучайно оказалась одна из глобальных проблем человечества — меняющийся климат. Пандемия временно отодвинула на второй план проблему климатических изменений, которая активно обсуждалась в последние годы, но затишье было коротким.
На новом этапе экологическая и климатическая тема не просто вернется в центр внимания, но и станет одной из тех, что в наибольшей степени влияют на международную политику и действия конкретных государств. Она будет играть важную роль в процессе выхода из глобальной рецессии.
Почему экологическая повестка так сильно связана с политической? Очевидно, эта проблематика стала актуальной и для руководства страны, и для бизнеса. В последние годы я лично вижу некий перелом в отношении к вопросам экологии, и даже в нашей дискуссии принимал участие представитель СИБУРа, который говорил о нацеленности компании на решение такой задачи, как снижение выбросов.
Меня, конечно, радует, что ученые все-таки достучались до политиков. После появления на международной трибуне экологической активистки Греты Тунберг в обществе заговорили о том, что экологические факторы уже превращаются в инструмент протекционизма.
Не думаю, что история с ограничением выбросов, с налогами и квотами была придумана для того, чтобы вести нечистоплотную конкуренцию и ограничивать перемещение товаров. Проблема именно в том, чтобы снизить выбросы. И люди просто думают, как это сделать.
Другое дело, что от этого кто-то может получить выгоду, а кто-то может проиграть. Это неизбежное следствие любых процессов. Это не означает, что все это придумано для того, чтобы Россию в очередной раз загнобить.
Экологические проблемы требуют консолидации государств и ученых в решении общечеловеческих вопросов, а не разобщения, как это случилось при выработке стратегии борьбы с эпидемией. Напрямую сказалось и то, что в этом году у нас все научные мероприятия отменились.
Но проблема глобального потепления принципиально другая по сравнению с проблемой коронавируса, для решения проблем потепления надо объединяться.
Я приводил интересные примеры: нефть добывается в одной стране, потребляется во второй. При этом тает лед в Гренландии, в Антарктиде, а страдает от этого какое-нибудь государство Тувалу, и немногие даже знают, где оно находится.
Уровень воды поднимается. Там скоро будет в буквальном смысле негде жить. И решение должно быть таким же глобальным. Почему мы не должны думать о государстве Тувалу? Мы — единая планета, в конце концов, или мы сборище каких-то противоборствующих друг с другом организмов, которые сражаются за ресурс? Кто мы такие на самом деле? В этом такой фундаментальный вопрос.
Сегодня ученые говорили о том, что какие-то есть технологии, что мы научимся влиять на климат, когда появятся возможности измерений на основе больших данных. Но это уже детали и нюансы, потому что от качества и количества исходных данных зависит наше понимание природы. Почему мы знаем о потеплении? Потому что по всему миру стоят метеостанции и измеряют температуру.
Но ведь много параметров, которые можно измерять. Это и химические загрязнения, это и количество CO2, кислорода. Тысячи разных параметров! И многих данных просто-напросто не хватает. Яркий пример — то, что произошло на Камчатке, экологическая катастрофа. Скорее всего, она была природного происхождения: так называемые красные приливы. Но чтобы в этом разобраться, пришлось туда организовывать экспедиции, потому что там нет мониторинга.
На форуме задавали вопросы об Арктике, где сталкиваются геополитические интересы. Россия заинтересована в расширении границ подконтрольного ей континентального шельфа. Журналисты задали мне вопрос: не кончится ли это все войной? Нет, я не думаю, что это кончится войной, потому что война невыгодна никому, на самом деле.
Даже если бы кто-то силой у нас попытался отнять — или даже отнял бы — Арктику и забрал себе все эти ресурсы, то все равно, я думаю, проигрыш был бы больше, потому что война приносит огромные убытки для всех. А ведь Арктика и Антарктида — это такая территория, где ученые объединяют свои усилия. Наука тоже границ не имеет. Нет науки российской, нет науки европейской. Это все надуманные категории. Наука — она общая.