В рыбном хозяйстве России назревает кризис

Нашей стране необходимо концептуально изменить вектор развития отрасли, считает заслуженный работник рыбного хозяйства Вячеслав Зиланов. По его мнению, для нормального обеспечения граждан рыбой необходимо отказаться от инвестквот, аукционов и платы за пользование водными биоресурсами.
— Вячеслав Константинович, чем, по-вашему, чревато для рыбной отрасли принятие законопроекта о втором этапе инвестквот и аукционов?

— Знаете, сейчас обсуждение законопроекта о втором этапе инвестквот в основном сосредоточено на деталях: что исключить, что изменить и так далее. Я же не приемлю саму идею этой реформы. Я был противником инвестквот с самого начала — с того момента, как эту идею озвучили на заседании президиума Госсовета в 2015 году. И по сегодняшний день остаюсь принципиальным противником такого подхода в целом.

Ошибочный вектор развития, принятый президиумом Госсовета и в последующем одобренный Госдумой (через изменения законодательства), привел рыбную отрасль к тому состоянию, в котором она оказалась сейчас. Этот вектор включает три порочных элемента: инвестиционный подход (по сути, субсидирование верфей за счет рыбопромышленников); распределение водных биоресурсов через аукционы (причем это касается не только крабов, но и, например, рыбы в ИЭЗ иностранных государств), а также плату за пользование ресурсами.

Этих составляющих нет в странах с развитой рыбой промышленностью — таких, как США, Исландия, Канада, Норвегия, Япония, Китай, Вьетнам и другие. Они не используют эти подходы в рыболовстве, особенно в отношении своих рыбаков.

В настоящее время в рыбном хозяйстве России назревает кризис, связанный с введением второго этапа инвестквот. Ведь второй этап вводится на фоне ужесточения антироссийских санкций. В таких условиях, казалось бы, надо наоборот пересмотреть концептуальные положения развития рыбного хозяйства, отказавшись и от инвестквот, и от аукционов, и от платы за ресурсы. И действительно заняться развитием рыбного хозяйства.

Надо вспомнить, что рыбная отрасль — это второй, после животноводства, поставщик населению животного белка, причем легко усваиваемого организмом. Надо вспомнить, что среднедушевое потребление рыбопродукции в России не достигает рекомендованной Минздравом рациональной нормы в 22 кг в год. Речь ведь идет именно о продукции в чистом виде, а не о рыбе в живом весе (с глазами, внутренностями и плавниками). В чистом виде потребление не превышает 14-15 кг в год.

Очевидно, что назрела необходимость принятия новой рыболовной политики — с учетом как внутренней ситуации в отрасли, так и внешнего давления на Россию — на ее морское и океаническое рыболовство. И нужно исходить из того, что это внешнее давление будет усиливаться.

— Как на потреблении рыбы населением отразилось повышение финансовой нагрузки на рыбохозяйственные предприятия?

— Конечно же, все эти «накрутки» влекут повышение расходов предприятий (начиная от вылова и заканчивая переработкой). Добавьте сюда рост стоимости топлива, тары и прочего расходного материала. Рыбаки и аквафермеры вынуждены перекладывать расходы на население путем повышения оптовой цены на свою продукцию. Далее растут розничные цены на рыбу, она становится дороже курятины и другого мяса. И перестает быть доступной для граждан со средними и низкими доходами. Рыба становится элитным продуктом, а основная масса населения не получает необходимого количества этого белка.

— Как вы оцениваете итоги реализации первого этапа инвестквот?

— Провал программы очевиден. Из 105 запланированных единиц флота фактически введено в эксплуатацию 10, и то с натяжкой: некоторые из этих судов были заложены еще до введения первого этапа инвестквот, их включили в программу задним числом. Можно называть разные причины этого провала: ковид, антироссийские санкции, проблемы с ввозом иностранного оборудования. Да, причин много, и они кажутся объективными. Но порочна сама система. Сначала у всех рыбаков отняли 20% ресурса, а потом говорят: если построишь на российской верфи судно, то вернем тебе квоты, а если нет, то эти квоты получат другие. Это все равно как если бы хозяин многоквартирного дома выставил кухню из твоей квартиры на аукцион: либо ты ее выкупишь, либо она достанется соседу по лестничной площадке.

Даже если бы ни ковида, ни санкций не было, принцип инвестквот все равно привел к такому результату из-за недостатка у верфей опыта строительства рыболовных судов, погашения кредитов и т.д. Стоимость строительства у нас оказалась выше процентов на 30 по сравнению с постройкой аналогичного судна на иностранной верфи. А по времени этот разрыв еще больше.

И еще один, упускаемый властями (полагаю, сознательно) факт. Это осуществленное рядом компаний, которые отказались от участия в программе инвестквот, строительство рыбопромысловых судов на зарубежных верфях. Так, по данным Регистра за период 2017–2022 годов вне рамок программы квот под инвестиции было введено в состав флота 19 новых судов, построенных в России и за рубежом. Например, супертраулеры «Владимир Бирюков», «Георгий Мещеряков». Добавьте сюда продолжаемую рядом компаний модернизацию действующих судов, и становится очевидным, что вне периметра программы квот под инвестиции построено в два раз больше судов, чем при реализации этого механизма.

— Вы в принципе против строительства на отечественных верфях?

— Нет, но надо было начинать с малых судов для прибрежного промысла, со среднетоннажников. Добиваясь, чтобы качество, стоимость и сроки строительства были конкурентоспособны на фоне иностранных верфей. Формировать отечественную комплектующую базу.

Например, в Советском Союзе мы успешно создавали свой флот: только в Николаеве было построено более сотни БМРТ, а кроме того, суда такого типа строили в Клайпеде. Потом мы в рамках международной кооперации сориентировались на страны соцлагеря и строить суда стали в Польше, ГДР, Румынии. А еще ранее, понимая важность качества, сроков строительства, первые суда типа БМРТ серии в честь писателей — Пушкина, Гоголя и т.д. строили в ФРГ. Расплачивалось советское правительство за них золотовалютным запасом. Затем уже рыбаки, работавшие на этих судах, окупали их своей продукцией, передавая ее государству по фиксированным оптовым ценам. Такова была цена обеспечения населения страны рыбными товарами.

— Предположим, что в противостоянии с организаторами «инвестквотной реформы» одержана победа. И куда в этом случае двигаться отрасли?

— Для начала скажу, что я не разделяю этот оптимизм: второй этап будет принят неминуемо. Более того, предполагаю, что законопроект примут до конца года.

Но допустим все-таки, что будет принято решение подождать с инвестиционными квотами до завершения первого этапа. Необходимо за это время разработать новую стратегию развития рыбного хозяйства. Не надо на 10 лет вперед, хотя бы на три года. Поставить перед рыбаками четкую цель: насыщение внутреннего рынка рыбной продукцией, чтобы обеспечить рекомендованную Минздравом норму среднедушевого потребления.

К сожалению, сейчас руководство отрасли, или как его именуют «отраслевой регулятор», ориентируется на то, чтобы побольше «железа» построить на отечественных верфях и побольше рыбы направить на экспорт. В стратегии рыбной отрасли даже установлены целевые показатели по объему экспорта рыбы и валютной выручке.

Необходимо уйти от такого подхода и отменить законодательство, предусматривающее инвестиционные квоты. Нужно отменить аукционы и принцип платности ресурсов. Взамен пересмотреть налоговую систему для рыбного хозяйства — так, чтобы денежные поступления от отрасли регулировались только налогами. И дальше начинать работать в новых условиях, внося необходимые коррективы в эту стратегию каждые три года.

Можно ли такую программу разработать быстро? Я считаю, можно, если опираться на рыбацкую общественность и отраслевую науку. Главное сохранять целевую установку — постепенное наращивание потребления рыбы на внутреннем рынке.

Андрей ДЕМЕНТЬЕВ