«Они не бывали на похоронах, перестали целоваться и даже прикасаться друг к другу»: как боролись с лихорадкой Эбола
Лихорадка Эбола, как и COVID-19, пришла к нам из животного мира — от летучих мышей. Человечество оказалось перед лицом врага безоружным — не существовало ни лекарств, ни вакцин. Как врачи и учёные пытались победить лихорадку, как Эбола изменила поведение и обряды жителей Западной Африки и как «метод мусорного мешка» помогал в войне против эпидемии, рассказывает в своей книге «Кризис в красной зоне» писатель Ричард Престон. С позволения издательства «Альпина нон-фикшн» «XX2 век» публикует отрывок из этого по-настоящему захватывающего рассказа.
Октябрь — декабрь 2014 года
«На каком-то этапе люди просто начинают что-то понимать», — сказала через несколько месяцев Лина Мозес. Первыми поняли истину обитатели деревень племени кисси из Маконского треугольника: Эбола не выдумка и не злонамеренная затея иностранцев, а болезнь, передающаяся от человека к человеку. Жители Маконского треугольника уяснили себе клинические проявления болезни. Они избегали контактов с любым, у кого можно было ее заподозрить. Они прекратили устраивать традиционные похороны. Помимо всего прочего, они стали отправлять своих близких в лагеря «Врачей без границ». Через некоторое время сходные изменения начались по всей Западной Африке. «Когда до них дошло, что они не в состоянии оказать помощь даже самым дорогим людям, — продолжала Лина Мозес, — они начали сдавать своих детей, супругов и обожаемых бабушек в карантинные лагеря, чтобы получить шанс спасти хотя бы остальных домочадцев. Думаю, окажись я в такой же ситуации, мне было бы крайне трудно решиться на такое. Когда на кону стоит собственная жизнь и жизни остальных членов семьи, подобные вещи усваиваешь очень быстро».
Аня Вольц, директор по лечебной работе кайлахунского лагеря, посещала города и деревни кисси, находящиеся в Треугольнике, в августе и сентябре 2014 г., когда вирус бушевал особенно яростно. В Треугольнике она увидела, что кисси стали практиковать «карантин наизнанку» и закрывались от обитателей внешнего мира, стараясь таким образом не допустить вирус в свои поселения. Точно так же поступали обитатели Ямбуку в 1976 г. «Сельские жители самоизолировались на местном уровне. Любого, кто приходил в деревню, сначала проверяли, — рассказывала Вольц. — Они осматривали всех пришельцев извне на предмет возможной болезни». Местные жители осматривали и саму Вольц, и ее водителя, заставляли их мыть руки хлоркой, и лишь после этого допускали в деревню. В одну из деревень Вольц и ее водителя вовсе отказались впустить, так как она изолировалась от мира. «Все это выглядело возвратом к прошлому, — сказала Вольц. — Они не бывали на похоронах, перестали целоваться и даже прикасаться друг к другу. Их поведение меняется».
«Так заканчиваются все эпидемии, — согласился с этим мнением Арманд Шпрехер, руководитель Брюссельского центра “Врачей без границ”. — Это происходит после перемен в поведении. Эпидемия Эболы закончилась, когда люди решили, что ей пора закончиться».
В городах люди старались не прикасаться к тем местам, где могли находиться вирионы, или вовсе избегать их. Когда Эбола появлялась в той или иной семье, соседи обрывали все контакты с нею. Если вы живете, допустим, в Уэллсли (Массачусетс), а в городе выявлен вирус 4-го уровня биологической опасности и кто-то на вашей улице заболел и сидит дома, вы же не захотите, чтобы ваши дети играли с детьми из семьи, где есть больной, верно? Африканцы продолжали сторониться семей, где случались заболевания Эболой даже после того, как там не оставалось вирусоносителей. Нездоровых людей, бродивших по улицам или уже умиравших, бросали без помощи. Чужим никто не помогал. По всей Западной Африке люди перестали здороваться за руку, обниматься и вообще прикасаться друг к другу и обрели маниакальное пристрастие к мытью рук дезинфицирующим раствором.
На некоторое время изменились и обряды похорон. Никто в здравом уме уже не стал бы целовать труп умершего от Эболы. Войну против Эболы выиграла отнюдь не современная медицина. Это была война средневекового типа, вылившаяся в жестокое столкновение между обычными людьми и формой жизни, пытавшейся использовать человеческий организм как средство для долговременного выживания. Чтобы победить в войне против врага, столь чуждого человеческому роду, людям пришлось самим стать бесчеловечными. Им пришлось подавить в себе глубинные чувства и инстинкты, разорвать узы любви и привязанности, изолироваться самим или изолировать тех, кто дороже всего на свете. Чтобы сохранить свое человеческое бытие, людям пришлось в известной степени сделаться чудовищами.
В Западной Африке не было традиции, сходной со Старинным законом, существовавшим в бассейне Конго. Но разработанные в 2014 г. правила борьбы с Эболой полностью совпадали с теми, которые в 1976 г. доктор Жан-Франсуа Рюпполь оглашал для жителей Заира, стоя на столе посреди рыночной площади. Вирус передавался с жидкими выделениями тела. Умея распознать симптомы, не прикасаясь к жидкостям, избегая контактов с людьми, у которых наблюдаются симптомы, отстраняясь от мертвых, можно спастись от инфекции.
К началу октября 2014 г. вирус Эбола всей тяжестью обрушился на Монровию. Все центры по лечению Эболы были заполнены, и мест для новых заболевших попросту не оставалось; жертв Эболы пытались прямо на дому лечить близкие. «Врачи без границ» в отчаянии попытались распространить по Монровии 65 000 дезинфекционных и защитных комплектов. Они были просты, даже примитивны, и дешевы — пластмассовое ведро, дезинфицирующий раствор, медицинский халат, маска и перчатки. Персонал «Врачей» ходил по городу с этими комплектами и объяснял людям, как и когда ими пользоваться, — если нужно иметь дело с мертвыми телами, если нужно защищать себя при уходе за больным. В одном из городов Либерии молодой женщине Фату Кекуле, учившейся на медсестру, пришлось ухаживать дома сразу за четырьмя родственниками, которым не хватило места в больнице: родителями, сестрой и кузиной. У нее не было вообще никакого защитного снаряжения, и она делала себе биозащитные костюмы из пластиковых мешков для мусора. Она натягивала эти мешки на ноги, от пяток до бедер, обувала сверху резиновые сапоги, поверх которых надевала еще мешки. Потом она надевала непромокаемый дождевик, хирургическую маску, несколько пар резиновых перчаток, на голову — колготки и еще один мешок. Защитившись таким образом, Фату Кекула ставила родным капельницы с физраствором, чтобы спасти их об обезвоживания. Ее родители и сестра выжили, кузина умерла. А сама она убереглась от инфекции. Местные медики потом назвали изобретение Фату Кекулы «методом мусорного мешка». Для него только и требуется, что эти самые мешки, пластиковый дождевик и большой запас любви и смелости. Медики рассказывали о «методе мусорного мешка» и различных его вариантах людям, которым не удалось попасть в больницы.
Поначалу медленно, а потом все увереннее количество вновь заболевших Эболой пошло на убыль. Одновременно с количеством заболевающих снижалось общее количество вирионов Эболы в «рое». Они не могли переходить к новым хозяевам, и «рой» прекратил свой рост и начал уменьшаться. Запертые в хозяине, которого сами же убивали, не имея возможности перейти к новому хозяину, огромные количества вирусных частиц умирали вместе с ним. К концу 2014 г. Эбола уже затухала. В Маконском треугольнике она практически исчезла.